green_fr | Музей Эйндховена

Из Бохума поехал к Жене с Лёшей в Эйндховен. Смешно: как только поезд переехал границу Германии с Нидерландами, все дружно сняли маски — в Германии они были обязательны, а в Нидерландах нет.
Приехал, ребята ещё работали, поэтому мы договорились, что я погуляю, а к ним заявлюсь только вечером. Поискал на карте «гурманский ресторан», нашёл. Вот как выглядит «гурманский ресторан» по-голландски — пусть и навороченный, но всё равно бутерброд :-) Нет, ну вкусно, конечно. Но после Франции хочется снобить.

Пошёл в музей. Мы там уже были много лет назад, но в музеях современного искусства настолько регулярно меняют экспозиции, что можно считать, как будто и не был.
Jan Dibbets, 1970, Самый короткий день в Van Abbenmuseum. Просто, но симпатично — видимо, фотографии с каким-то периодом, от рассвета до заката.

Jean Dubuffet, 1961, La main dans le sac. Сначала выглядит как типичный абстрактный Dubuffet, разве только странная для него палитра. Потом присматриваешься — а там куча не то, чтобы реалистических, но вполне фигуративных деталей!

Конструкция для детской площадки, Aldo van Eyck — что-то такое до боли знакомое, как будто что-то аналогичное было у нас в детстве (хотя я прекрасно помню все свои детские площадки, там было всё строго ортогонально — Мондриан рулит). Рядом крутят видео с детьми, которые играются на такой же площадке и грузят снимающих их взрослых. Вот нам, типа, говорят, что мы знаем только 5% моря, а 95% не знаем (не будем требовать от детей точных формулировок, предположим, что речь идёт о знакомстве с морской фауной; предположим также, что конкретные числа не имеют значения). А откуда мы знаем о том, что мы не знаем? Это же нереально! (спойлер: реально) Как можно вообще верить взрослым, которые такую откровенную чушь говорят?

Пикассо в оригинале и пересказ его для слепых.

Аналогично для Вифредо Лама — мне очень нравится этот художник, его совсем редко показывают в Помпиду, но у него такой родной (напоминающий мясорубку из «Стенки» Пинк Флойда) стиль! В зеркале также отражаюсь и я, в патриотическом голландском оранжевом. Стикер у меня на груди — это билет в музей.

Миро: узнаваемый стиль, но неожиданная техника с выходом за пространство холста (справа — фрагмент с верёвкой, давший название картине).

А это Шагал — наоборот, совсем неузнаваемый. «Посвящение Аполлинеру». К некоторым картинам — например к этой — в музее предлагали ольфактивное дополнение: можешь взять картонку, потереть её, и она начнёт выделять какой-то запах, который, по мнению кураторов, подходит к картине. Совсем не моё, но есть в этом что-то от музыки цветов (в смысле color, а не flower) и прочих экспериментов начала XX века.

Мондриан. Мондриана много не бывает!

Башня Татлина в исполнении австралийских аборигенов (не без руководства со стороны — автором значится всё-таки Michael Rakowitz).

Родченко, «10 лет Узбекской ССР». Родченко выступает в качестве автора дважды: он сделал этот альбом в 1934 году, а затем, на протяжении следующих лет, сам же вымарывал репрессированных героев вчерашних дней из своего авторского экземпляра.

John Körmeling, о потере идентичности современного жилья. Не могу не поддержать по этому поводу Лёлика: зато дёшево, надёжно и практично.

Dan Perjovschi, настенная живопись. Указан 2019 год, но затем автор фломастером приписал + 2022. И дорисовал ещё какие-то элемента на стене. Бесконечный поток беженцев может быть и был уже в 2019 году, а вот ковидную маску и Мариуполь он пририсовал явно в 2022. У меня это был первый случай современного искусства с отсылкой на текущую войну.

Фотограф с прекрасной фамилией Rineke Dijkstra — у меня она ассоциируется исключительно с алгоритмами другого Дейксры. А на фотографиях — подростки на пляжах. Слева — Ялта, справа — Лонг Айленд. Фотограф пишет об уникальном моменте в жизни человека, когда детство постепенно остаётся позади, а перед тобой начинает прорисовываться какие-то контуры твоей «настоящей» жизни.

Ещё одна тактильная копия картины (это Gülsün Karamustafa), на этот раз пытаются передать цвета разными текстурами.

Отдельный зал с работами подростков. Картина «Корни», Rinske Kusters, 16 лет. Не представляю, как приятно было увидеть эту картину её родителям :-) То есть, я сам прекрасно понимаю, что своими «заботами» точно так же душу своего ребёнка, но у него хотя бы не получается отвесить мне по этому поводу пощёчину с такой красотой!

«Тревожность», Alyssa van den Bergh, 17 лет. Настроение, конечно же, передано, но ещё больше мне нравится её почерк. Что-то есть в нём не то тайское, не то малазийское. Ну и «кожаная» цветовая палитра тоже отличная.

«Свобода», Jamely Damen, 16 лет. Тут просто отличная техника: то ли патчворк, то ли мозаика из джинсовой ткани разной степени прокрашенности и потёртости.