![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
green_frНатанкину три года исполнилось, скорее всего он что-то из своей жизни уже запомнит. Перешли очередной рубеж взросления.
У меня первые воспоминания как раз с двух лет. Очень невнятные — как везут на санках в новые ясли, вдоль какого-то забора (о, надо Натанкину санки к этой зиме купить!), но хорошо датируемые, в те ясли меня возили только одну зиму.
И менее достоверные, о том, как я мечтал «наконец-то вырасти». Интересно, у Натанкина такие мысли есть, или это было следствие присутствия старших сестёр, с которыми можно было легко себя сравнивать, чтобы понять, насколько взрослому быть интереснее. С родителями сравнить себя получилось уже существенно позже, как минимум за 20 — до того они казались принципиально отличающимися от тебя существами.
Как у Линор: «ужас вызывает не столько тот факт, что мы — взрослые, сколько тот факт, что взрослые — это, собственно, мы».
У меня первые воспоминания как раз с двух лет. Очень невнятные — как везут на санках в новые ясли, вдоль какого-то забора (о, надо Натанкину санки к этой зиме купить!), но хорошо датируемые, в те ясли меня возили только одну зиму.
И менее достоверные, о том, как я мечтал «наконец-то вырасти». Интересно, у Натанкина такие мысли есть, или это было следствие присутствия старших сестёр, с которыми можно было легко себя сравнивать, чтобы понять, насколько взрослому быть интереснее. С родителями сравнить себя получилось уже существенно позже, как минимум за 20 — до того они казались принципиально отличающимися от тебя существами.
Как у Линор: «ужас вызывает не столько тот факт, что мы — взрослые, сколько тот факт, что взрослые — это, собственно, мы».
