а мне тоже кажется важной последняя строка. и образы противопоставляются - любил далекое, возвышенное, от себя отвлеченное, а близкое, понятное и рядом существующее - нет. а последняя строка о том, как раз, где автор себя причисляет, что она как раз из этой близкой, бытовой жизни, а значит, он ее не любил и тогда и плачущие дети и женские истерики обретают второй смысл. и конечно диссонанс от такого спокойного, констатирующего тона и упомянутых истерик и сразу понимаешь, что это была какая-то другая совсем жизнь.